Прежде всего – это один из моих любимых мастеров, ставший для меня образцом свободолюбивого художника. Он постоянно огорчал галерейщиков, которые любят работы в одной манере: их легче продавать, так как публика к ним уже привыкла. А он всё время преподносил сюрпризы: то у него розовый период, то голубой. Не в том смысле, конечно, который используют люди из Госдумы.

А как появилась идея трансформировать, то есть взять за основу, его картины?
Я изучал трансформации самого Пикассо – с Диего Веласкеса, с Эль Греко, с других старых мастеров. Вообще это традиция во всём современном искусстве. К примеру, Фрэнсис Бэкон трансформировал работу «Портрет папы Иннокентия Х» – создал целую серию громадных портретов, в основе которых Веласкес. Много лет назад я решил попробовать – как я смогу трансформировать Пикассо и что из этого получится. Я брал довольно мутные репродукции, в основном чёрно-белые, и наполнял их цветом, определённым ритмом, добавлял что-то свое, но в основе – великий Пабло.

Какие ещё проекты вы готовите в России? 
27 мая – открытие памятника «Человек-время» в Щёлково. На днях вылетаю в Воронеж на встречу с абитуриентами Академии искусств.
В этом году также состоится открытие в Гусеве сложного для меня проекта – памятника погибшим в войне 1914 года. Это трагическая композиция: распятый на колесе судьбы солдат, почти обнажённый, к нему протягивают руки вдова и мать. Пьедестал состоит как бы из разбитых бомбёжками шкафов, выполненных в граните. В обломки вмонтированы рассыпанные фотографии. Они выполнены в новой технике, благодаря которой не боятся ни жары, ни холода, ни дождя. Страшны только вандалы. На фотографиях – распечатки с боёв, карты, военная документация стран, которые участвовали в Первой мировой войне.

Во время вашего прошлого приезда в Петербург вы говорили, что будете судиться с Валерием Гергиевым из-за декораций к спектаклям. Инцидент исчерпан?
Пока никаких сдвигов нет, но я надеюсь, что мы с Валерием решим конфликт «по-семейному». Мы всё-таки с ним кавказцы: у меня свои бзыки, у него – свои, но, думаю, рано или поздно мы придём к какому-нибудь мирному соглашению и сможем снова серьёзно работать.

Материал подготовила Анна Гамзикова, «METRO»