Выставка о ленинградском периоде творчества Михаила Шемякина, подготовленная его другом, настоящим ценителем и знатоком нонконформистского искусства Исааком Кушниром, заслуживает особого внимания. Петербургская публика хорошо знакома с установленными на берегах Невы памятниками Михаила Шемякина и его театральными постановками, идущими с неизменным аншлагом, однако до сих пор не имела возможности полновесно соприкоснуться с живописными и графическими работами, созданными художником в его родном городе.

Петербург для Михаила Шемякина не только город, где он сформировался как художник, но и метафизическая родина. Здесь он благодаря своим учителям постепенно открывает для себя новые грани творческих возможностей. Обучение проходит сначала в стенах Академии, затем, волею времени, «переносится» в залы Эрмитажа, но незримым педагогом по эстетике на протяжении всех шестидесятых годов выступает сам город с его мистической атмосферой, населенный призрачными двойниками. Наравне со сказочным миром гофмановских фантазий, с которым он познакомился в детстве в Германии, именно такой Петербург Гоголя и Достоевского формирует эстетическую картину мира молодого художника, отражением которой становится путь художника-метафизика.

В своей мастерской на Загородном проспекте он создает собственную реальность внутри официального мира, разрешенного тоталитарной системой. На фотографиях художника, запечатлевших многочисленные карнавальные хеппенинги и перформансы, нет ничего, что возвращало бы к советской действительности. Именно они стали фоном для экспозиции, воссоздавая особенную атмосферу его ателье. Из окон мастерской виднеется купол Исаакиевского собора, а на подоконниках поставлены натюрморты из бутылей и засохших фруктов. К этому академическому жанру, хранящему множество тайн и загадок еще со времен малых голландцев, у Михаила Шемякина особое отношение. В разговоре о нём он всегда предпочитает философское определение «Stilleben» (с нем. «тихая жизнь») традиционному французскому «nature morte» («мертвая природа»). Этот жанр художник часто избирает для выражения своих метафизических принципов, создавая внешне строгие и лаконичные композиции из предметов прошлого. Бронзовые подсвечники, медные ступки, битая керамика, морские раковины и черепа восхищают своей формой, но не говорят о каком-то конкретном событии. Они словно вне времени, наделены архетипическими чертами антибытия. Мягкая деформация формы, присущая шемякинским натюрмортам, привносит элемент гротеска, сбивая с произведения излишний философский пафос и передавая зрителю теплые эмоции по отношению к простым вещам.

Шестидесятые годы для Михаила Шемякина — это и непрерывной поиск архетипических форм в работах старых мастеров. Исследуя архетип жертвенного быка, художник вступает в диалог со своими предшественниками и обращается к мотиву изображения мясной туши, который на разных исторических отрезках становился выражением символических, религиозных и эстетических воззрений. Философские размышления о добре и зле Рембрандта, трагические картины Хаима Сутина, глубокорелигиозные откровения Фрэнсиса Бэкона, – продолжая этот ряд, Михаил Шемякин раскрывает мотив и как аллегорию смерти, и как символ непрекращающегося жизненного цикла. В этих работах ленинградского периода он много экспериментирует с фактурой, соединяя объем полноценной формы и подчёркнуто остро очерченный силуэт. Художник то отдаляется от натуры, то вновь всматривается в её детали, как будто идет борьба между физикой и метафизикой, но каждый раз образ торжествует над реальностью, хотя и не отказывается от неё окончательно.

Покидая Петербург в 1971 году, Михаил Шемякин оставлял всё, что было ему дорого, в том числе свои работы. Не надеясь вернуться в Россию, он был уверен, что расстается с ними навсегда. К счастью, многие из них сохранились в частных собраниях его друзей и почти полвека спустя вновь окажутся в одном пространстве — на выставке в Центре Михаила Шемякина.

Ольга Сазонова. 2018
Искусствовед, генеральный директор Центра Михаила Шемякина

Каталог выставки «Доизгнанье. Шемякин. Шестидесятые» можно приобрести в Киоске ЦМШ.